Что касается фактов - вы их, наверное, знаете. Может быть, и получше меня. Я могу написать, что в 1982 году молодой человек, которого звали Виктор Цой... И так далее. Но это называется - отбывать номер. Поэтому для обязательной программы отвожу отдельные абзацы. А сейчас - ностальгические воспоминания о двух интервью - с комментариями. Кино - каким я его застал.
Поздняя осень 1987 года. Ленинград. Снег. Жуткий холод. Я вхожу в подъезд стандартного дома на самой окраине города, звоню в дверь. Открывает молодой парень в джинсах, черной майке с белым трафаретом Спасем мир , огромными буквами. Такие майки носят многие ребята из Ленинградского рок-клуба. Южное лицо, короткие волосы. Он оглядывает меня с головы до ног - что за тип пожаловал? Разговор с гитаристом Кино Юрием Каспаряном начинается на кухне.
- Кто тебя интересует? Алиса ? Аукцион и мы? Странная компания. Какое мы имеем к ним отношение? Мы - элитарная группа.
Каспарян улыбается. Весь он - странный сплав иронии, какой-то флегматичный энергии и обаятельного косноязычая. Он не привык давать интервью. Правда, однажды, как гласит легенда, шутник Курехин выдал его наивным журналистам за Бориса Гребенщикова после одного из прибалтийских концертов Популярной механики . Каспарян важничал и время от времени изрекал сакраментальную фразу, приписываемую Петру Мамонову: Я обещал своим ребятам тысячи и тысячи .
Сейчас Цоя в городе нет, живет он на чьей-то квартире в Алма-Ате, снимается в Игле , фильме Рашида Нугманова. Отдуваться приходится Юрию.
Здороваясь с его родителями. Проходим в комнату. Тахта, столик, кассеты, колонки и картины.
- Вот эту Боб Гребенщиков написал. А эту Джоанна. Правда хорошо?
Юрий ставит кассету.
- Ты слышал Союз композиторов ? Можно сказать, дочерняя группа Кино . Конечно, главные там не мы, есть пара ребят, новые композиторы . Собирают синтезаторные звуки. Но мы все им помогаем, кроме Вити, и второй состав тоже. Отличная дискотека, а?
Итак, узнаю, что у Кино есть дублеры . Слушаю поп с кассеты. Тексты - положенные на клавишный вой переговоры Гагарина с Королевым перед запуском Востока-I плюс отрывистое знаменитое да Капицы-младшего, списанное с Очевидного-невероятного , лондонские уроки английского. Черновые записи готовящегося альбома Союза композиторов напоминают отчет об испытаниях нового программируемого синтезатора - впрочем, так, наверное, оно и есть - Юра с детской увлеченностью рекламирует новую игрушку.
- Хороший синтезатор. Вот хор девушек, - Каспарян улыбается, - это на радио и телевидение не пропустят... Жаль, плохие у них заставки.
Я слушаю вздохи под бойкий шелест ритм-компьютера и делаю вид, что мне очень интересно. Юра перебирает пальцами воздух, показывая на воображаемый соло-гитаре свою партию. Он действительно гитарист.
Я включаю диктофон.
- Что ты можешь сказать о Цое? - спрашиваю я. Юрино косноязычие тотчас начинает прогрессировать.
- М-м-м, э-э, угм - говорит Каспарян, потом принимает максимально торжественный вид и выдает:
- Я думаю, Цой уже сейчас великий человек. Но в будущем, верю, он станет еще круче.
- А как тебе его тексты?
- Они мне всегда нравились. Но вообще-то я в текстах ничего не понимаю. Знаешь, иногда Цой показывает песню - и мне не нравится. Думаю, ну что здесь играть - три аккорда. А потом поиграю - кайф.
- У Кино есть проблемы?
- Ну.. (дальнейшее мычание я опускаю)... у нас нет зала. И не будет, разве что мы его купим. Нам нужен зал, где можно делать что угодно. Мы не согласны на любые условия любой организации. А так просто зала никто не даст. Мы репетируем дома. Соседи? Привыкли, наверное. (Вспоминаю - Соседи приходят домой, им слышится стук копыт ). И потом, разве в зале покушаешь? А дома можно отдохнуть, попить чай.
Дальше Каспарян говорит об еще одной беде Кино - большой паузе в студийной работе. На то время ударный альбом Группа крови не был еще записан, хотя хиты уже прогремели на Ленинградском городском фестивале.
- Песни стареют, не записываются, их уже не хочется играть. Но группа постепенно приходит в состояние натянутого лука, - говорит Юрий, - вот Витя вернется, будет альбом, будет целая серия концертов. Мы тут без Цоя кое-что свели вчерновую. Хочешь послушать?
Я слушаю наброски к Группе крови и чувствую: альбом выйдет на славу. Цой, похоже, окончательно совладал с более чем необычным тембром своего голоса: лаконичная, как всегда, ритмика стала свежей и необычной, а скупые каспаряноские соло - необходимыми и достаточными. Точные, славные тексты, чуть героичнее, чем обычно.
- Витя - молодец. Чувствуешь, как петь стал? Вот только ехиднее надо, - вздыхает Каспарян, - над собой надо иронизировать, иначе нет кайфа.
Вот не так. Кайф есть. Движение несомненно. Цой, нашедший свой имидж еще во внестилевом Транквилизаторе ( Метеоролог сказал, дождь будет недолго, я закрываю свой зонт, я экспериментатор ), похоже, становится немного другим. И этот другой мне нравится. Хлесткая оплеуха в адрес Алисы - все говорят, мы в месте, но немногие знают в каком, язвительное пожелание тем, кто ложится спать, спокойного сна, спокойная ночь соседствует тут с сокровенным а жизнь - только слово, есть лишь любовь и есть смерть.
- А как тебе альбом Это не любовь ? - спрашиваю я.
- Мне нравится. Посмеяться над девушками - это же прекрасно, - говорит Каспарян.
- Какие у вас отношения с Гребенщиковым?
- Ну Боб иногда оказывается мне большую честь немного со мной выпить... Давай лучше о Курехине, о нашем гении, о современнике нашем... хм... великом. Полный состав Кино участвует в концертах Поп-механики . Этот добрый знак.
Добавлю: Кино сменило на этом посту Аквариум после разрыва между Гребенщиковым и Курехиным.
Дальше - личная жизнь.
- Трудно в английском, - жалуется Каспарян, - сначала ничего не понимал. Теперь уже легче. Вызов вот - в гости. Если пустят, конечно.
Юра показывает мне официальные бумаги. Его жена - американская журналистка, продюсер, рок-исполнительница Джоанна Стингрей, которой мы обязаны вышедшим в США двойным сборником ленинградского рока Красная волна . Помнится, Комсомолка не замедлила отреагировать разоблачающей статьей. Потом вдруг стало ясно, что разоблачать культурные обмены, пусть и неофициальные, не стоит, и на ленинградском ТВ был даже снят Музыкальный ринг с участием четы Каспарян-Стингрей и Курехина, анонсированный Литературкой , но почему-то так и не показанный.
- Терпеть не могу, когда обо мне говорят - муж Джоанны, - Юра обнаруживает вдруг южный темперамент, - так надо играть, чтобы о ней говорили - жена Каспаряна. Ко мне многие подъезжали, - вспоминает он, - надо то, надо это. Думали, я разбогател. Потом говорили - вот мол, Каспарян стал буржуа, зазнался, все сам гребет. Ничего я не нагреб. Неплохо бы, конечно, организовать советско-американскую фирму по культурному обмену, да не знаю, как пройдет. Полгода уже нигде не работаю.
Нелепая ситуация! Гитарист группы, которую слушают сотни тысяч, если не миллионы, должен, оказывается, где-то числиться. Хоть сторожем. Как будто то, что он делает в Кино , не работа, к тому же часто изнурительная.
- А в клубе я не очень-то общаюсь. Не всех даже знаю, особенно молодых. Слегка в стороне мы, что ли, - говорит Каспарян под конец. И, поскольку мой спичечный коробок опустел, вручает мне черную пачечку с белой каллиграфической надписью по-английски... Каспарян энд Стингрей . Реклама!
В Штаты он, кстати, все-таки съездил, вызвав тем самым еще один перерыв в работе Кино . Говорят, больше всего в Америке ему понравилось летать на спортивном самолете.
А теперь - обещанные обязательные абзацы.
Группа Кино основана Виктором Цоем, корейцем по происхождению, в Ленинграде в 1982 году. Первый полуакустический альбом 45 содержал такие системные хиты, как Когда-ты был битником , Алюминиевые огурцы .
Странный посев дал любопытные всходы. Пример Цоя показал, как рокер с задатками художника вырастает из коротких штанишек в идеологию своего окружения. Неоромантичекий альбом Начальник Камчатки , в записи которого принял участие сам великий Боб , далек от профессионального совершенства: в удачном Троллейбусе , Камчатке , Генерале чувствуется влияние Аквариума - но все-таки... Обаяние юности, неистребимая и загадочная энергия искреннего Начальника заставляют слушать этот немудреный пэтэушный рок, снабженный, правда, не такими уж и простыми текстами:
Где твой мундир, генерал?
Твои ордена? Спина, как струна...
Исповедь дерзкого взрослеющего подростка многим пришлась по душе. Мы должны заполнять все части спектра , - сказал Гребенщиков. Цой угадал со спектром сразу же.
Магнитофонный альбом Ночь с опозданием на два года выпустила Мелодия , опоздав перед этим на пять лет с выпуском сингла из Начальника . От примитивного Телефон и твой номер тянут меня как магнит до Ты пойдешь рубить лес, но увидишь лишь пни , от Анархии , стыдливо названной пародией на западные панк-группы, до почти попсовой Мы хотим танцевать - размах Ночи . Простая музыка, простейшие аранжировки. И постоянное ощущение чего-то большего. Но раскрывшийся было Цой всякий раз прячется за привычную уже стену иронии.
Предшествовавшая Ночи программа Это не любовь , конечно, изрядно повеселила публику. Все эти Уходи, я тебя не люблю , Я не могу больше ждать, я могу умереть были очень милы, но... Путь Цоя лежал совсем в другие места, через ударные концертные номера Безъядерная зона , Дальше действовать будем мы , Хочу перемен приближался он к Группе крови . Война между землей и небом обязана была случиться.
За отсутствием в Питере самого начальника Камчатки я совершил краткую экскурсию по цоевским местам , побывав в обклеенной экстравагантными лозунгами и плакатами котельной - по месту работы, так сказать.
Выяснив по телефону у решительной супруги Виктора, Марианны, что без интервью с Цоем никакого материала о Кино давать нельзя, я набрался наглости и позвонил в Алма-Ату.
- А может, давайте завтра? - флегматично предложил Виктор в первый вечер, - я устал, у нас тут ночь.
Что ж. Это его право - любить ночь.
На следующий вечер мы все-таки коротко поговорили.
- Я не могу судить о том, что изменилось. Со стороны виднее, - ушел Цой от ответа на вопрос о динамике стиля. - Вообще меня не интересует, нравятся песни или нет. Мы делаем, что хотим. Иначе вообще ничего не получится. Конечно, тем, кто постарше не будет интересна Восьмиклассница . Но все-таки сейчас и темы текстов шире, что ли, и группа звучит лучше.
- Как собирался состав?
- Я собирался на музыкантов. Прежде всего - друзей. А как же иначе? Научиться-то играть можно. Каспарян, например, вначале мало что умел, а теперь снимает с гитары куда больше меня.
(По-моему, такой способ организации группы всерьез возможен только в Советском Союзе. В Ленинграде).
- Что вы делаете в кино?
- Мне нравится сниматься. Конечно, в фильме будут песни. Но я стараюсь не привносить в кино ничего из того, что делаю в Кино . Это разные вещи.
- Совпадают ли я в ваших песнях с вашим собственным я ?
- Иногда полностью, иногда частично, иногда не совпадают совсем. Каждый раз по-своему.
- Вы можете что-нибудь пожелать слушателям? - зачем-то спрашиваю я и тут же понимаю, что задал глупый вопрос.
- Не знаю, - говорит Виктор, - не знаю. Ну что им желать? Ничего, наверное.
Мы попрощались. Цой передал привет редактору Рокси Старцеву, с квартиры которого я тогда звонил, и далекая Алма-Ата исчезла и ленинградской ночи.
Вот, собственно, и все. Таким я увидел и услышал Кино в лице Каспаряна и Цоя в ноябре 1987-го. Наверное, теперь что-то изменилось.
